Что сегодня происходит на фронтах спецоперации? Об этом рассказал военный историк и журналист Евгений Норин в комментарии изданию Украина.ру. Его комментарий сопровождается картами
Освобождение армией России Дзержинска (Торецка) и Часов Яра (именно обоих этих городов) будет иметь два важных значения.
Во-первых, это будет означать, что киевский режим из-за нехватки людей вынужден оставлять важные укрепрайоны, которые даже не были для России основным центром приложения усилией.
Во-вторых, это будет билетом на еще более размашистое представление – осаду Славянско-Краматорской агломерации, которая очень большая и вытянутая в пространстве.
Я просто напомню, что северный ее конец – это Лиман (совсем другое направление), а южный ее конец – Константиновка, к которой мы вырулим после Дзержинска и Часов Яра. Главный наш плюс в том, что мы выруливаем к ней с нескольких сторон.
Надо еще учитывать, что мы сейчас обходим Красноармейск (Покровск). Да, обходим его мы в духе Первой мировой войны со скоростью пехотинца, но явственно. И если нам удастся в относительно вменяемый срок окружить Покровск, это облегчит нам штурм оставшейся части Донбасса.
В целом я не могу сказать, что ВСУ погибнут в генеральном сражении западнее Дружковки и Константиновки. Но развал вражеской армии на фронте будет очевиден – скачкообразный рост дезертиров и уход целых подразделений в тыл. И он может произойти не в результате утраты каких-то городов. Он может наступить просто из-за того, что на каком-то участке люди закончатся. Эта тотальная зрада может случиться и под Курском, и под Купянском, и под Волчанском.
Многие наши оперативно-тактические победы 2024 года были одержаны там, где этого нельзя было предсказать, потому что по бумагам там все смотрелось прочно. Например, когда мы подловили ВСУ на ротации под Очеретино, они оттуда побежали аж до Селидово.
Короче говоря, эскадрилья черных лебедей бомбит эффективно, но совершенно непредсказуемо.
